Бутовская М.Л., Веселовская Е.В., Година Е.З., Анисимова (Третьяк) А.В., Силаева Л.В. Морфофункциональные и личностные характеристики мужчин спортсменов как модель адаптивных комплексов в палеореконструкциях (стр. 4)
Введение. Адаптация к разнообразным условиям обитания и генетико-автоматические процессы являются основными причинами сложившегося полиморфизма и политипии современного человечества. В процессе эволюции биологические и социальные преобразования проходили в неразрывной связи друг с другом.
Материалы и методы. Материалом для исследования послужили результаты комплексного обследования студентов младших курсов Российского государственного университета физиче¬ской культуры, спорта и туризма, а также спортсменов высшей категории (юношеская сборная России по футболу и сборная России по дзюдо). В качестве контроля привлечены данные по учащимся московских вузов, не занимающимся регулярно спортом. Исследования проводились в 2006–2008 гг. Выборка спортсменов составила 218 человек, контрольная выборка представлена 70 юношами. Возрастной диапазон – от 17 до 30 лет. В программу исследования входил комплекс антропометрических показателей, оценка состава тела методом биоимпедансометрии (БИА) и набор психологических тестов. Измерения лица и тела осуществлялись по методике, принятой в НИИ и Музее антропологии МГУ [Бунак, 1941]. Кроме этого, измеряли длину второго и четвертого пальцев на обеих руках по методике Дж. Меннинга от внутреннего края базального гребня в основании пальца до кончика пальца [Manning, 2002]. Каждый палец измерялся повторно два раза, после чего для него вычисляли среднее значение. Пальцевый индекс вычислялся для каждого обследованного путем деления средней длины второго пальца на среднюю длину четвертого пальца. С помощью антропометра измеряли длину тела, а с помощью напольных весов – вес тела, на основе чего вычисляли индекс массы тела (ИМТ).
Результаты и обсуждение. При сравнении объединенной спортивной выборки и молодых людей, не занимающихся спортом, было получено, что спортсмены отличались от контрольной выборки целым набором черт, маркирующих маскулинность. Представители спортивной выборки оказались более уравновешены и уверены в себе, по сравнению с контрольной. Они больше ориентированы на внешний успех, однако более консервативны и не склонны к освоению нового опыта. Спортсмены менее склонны к риску, но в то же время значительно агрессивней, чем юноши из контрольной группы. Показано, что достижения в различных видах спорта могут отражать общий уровень приспособленности мужчины в конкурентной борьбе за ресурсы. Полученные результаты можно интерпретировать в качестве моделей разных жизненных стратегий мужчин в палеоантропологических реконструкциях.
Хайруллин Р.М., Филиппова Е.Н., Бутов А.А., Кастерина А.В., Хайруллин Ф.Р., Зеркалова Ю.Ф. Линейные зависимости значений пальцевого (2D:4D) индекса у лиц мужского пола (стр. 16)
Введение. Пальцевой 2D:4D индекс или индекс Мэннинга (ИМ) отношения длин указательного и безымянного пальцев как оригинальный морфометрический показатель кисти человека взаимосвязан, согласно некоторым мнениям, с уровнем пренатального уровня тестостерона, программирующего наряду с длиной пальцев соответствующее развитие мозга и связанные с этим особенности поведения. В ряде работ допускается некритичное толкование изменчивости не вполне однозначного морфометрического параметра, ставящее под сомнение диагностическое значение средних величин индекса в разных группах людей.
Целью исследования являлось изучение вариабельности значений ИМ.
Материалом послужили измерения длин указательных и безымянных пальцев на левой и правой руке, полученные у 477 лиц мужского пола 15–49 лет, однородной по этническому составу, территории проживания, социальным и гендерным характеристикам, измеренные классическим дактилометрическим методом М.В. Волоцкого.
Результаты исследования показали, что дисперсии показателя, обусловленные изменчивостью длины безымянных пальцев как одноимённой стороны, так и противоположной стороны намного ниже его дисперсии, обусловленные изменчивостью длины указательного пальца. Таким образом, ИМ в большей степени зависит от длины указательных пальцев, нежели безымянных, несмотря на большую абсолютную длину последних. Прямолинейная регрессия не является адекватным инструментом описания зависимости ИМ от длин пальцев. Несмотря на то, что более 60% изменчивости длины II пальца обусловлено соотносительной изменчивостью длины IV и наоборот, всего 6–15% дисперсии ИМ обусловлено регрессионным уравнением, что ставит под сомнение наличие указанных прямолинейных зависимостей от длин пальцев вообще. Варьирующим компонентом является небольшая по значению часть индекса в 10% (от +5% до –5%) у 80% исследованных, имеющих разницу в длине пальцев не более чем в 4 мм. Исходя из этого, авторы доказывают, что средние значения величины индекса могут быть адекватно заменены константными значениями уравнений линейной зависимости, полученными с помощью метода графических моделей сглаживания поверхности. Для левой руки оно составляет 0.973, для правой руки – 0.988. Также показано, что принадлежность кисти к разным типам, ульнарному (мужскому) или радиальному (женскому), определяет лишь около 30% дисперсии ИМ. Остальная дисперсия определяется как абсолютной длиной, выступающей за пределы ладони части пальцев, так и соотношением длины пястных костей и изменчивостью положения основания проксимальной фаланги пальца. Авторы считают, что рост костей как в пре-, так и постнатальном онтогенезе, определяется не только и не столько уровнем пренатального или постнатального тестостерона. Инвариантный рост костей кисти, особенно средней и дистальной фаланг, продолжается у мужчин до 70–79 летнего возраста, он имеет возрастную и половую специфику. В молодом и зрелом возрасте рост костных лучей пальцев кисти происходит за счет роста пястных костей и проксимальных фаланг. Таким образом, рост трубчатых костей кисти неравномерный в разных ее лучах в течение всего онтогенеза может вызывать существенные колебания значений различных морфометрических индексов, в том числе и ИМ.
В заключении авторы отмечают, что правомерность достоверных суждений об уровне пренатального тестостерона и степени его маскулинизирующего воздействия на мозг плода по соотношению дефинитивной длины структур органа, имеющего собственные закономерности количественной возрастной динамики на протяжении всего онтогенеза, маловероятна. Речь может идти лишь о давно известном в морфологии и физиологии человека и животных явлении – соотносительной корреляции признаков.
Ключевые слова: морфология кисти, биометрия пальцев, пальцевые индексы, биоинформационные модели
Цель: Изучить структуру генофонда народов Алтая по единой панели SNP маркеров Y хромосомы. При сравнении с населением окружающих регионов выявить основные направления потоков генов, сформировавших разнообразие генофонда Алтая. Оценить степень гетерогенности изученных этно-территориальных объединений: для этого охватить исследованием составляющие их региональные и родоплеменные группы населения.
Материалы и методы: Образцы ДНК получены от представителей всех основных популяций, составляющих коренное народонаселение этой горной системы: челканцев, кумандинцев, тубаларов, теленгитов, алтай-кижи, горных и абаканских шорцев (Россия), казахов Алтая (Казахстан), западных популяций халха-монголов и малочисленных монголоязычных групп Алтая (Монголия). Суммарно изучено 805 человек при условии письменного информированного согласия каждого на участие в исследовании. Средняя величина популяционной выборки – около 90 человек. Использованная панель из 40 SNP маркеров Y хромосомы позволяет выделять дробные гаплогруппы (варианты) Y хромосомы с большим разрешением и тем самым выявлять особенности генофондов, отражающие историю их формирования.
Результаты: Наиболее характерными для Алтая оказались следующие варианты Y хромосомы: R1a1, Q, N1b, N1c1, R1b1b1 и субварианты гаплогруппы С. Первая из этих гаплогрупп (R1a1) может маркировать палеоевропеоидный компонент и указывать на связь с популяциями Европы. Гаплогруппа С распространилась на Алтае позднее в ходе экспансии монголоязычного центрально-азиатского населения, причем это влияние ограничилось только южными областями Алтая. «Сибирские» гаплогруппы Q и N1b могут отражать древний пласт алтайского генофонда, маркируя роль палеоазиатских и протоуральских групп. В пределах Алтая прослеживается четкий географический тренд: с севера на юг возрастает генетическое разнообразие, снижается частота «сибирских» гаплогрупп, увеличивается частота «центральноазиатских» вариантов, достигающая максимума у монголов Алтая. Анализ генетических взаимоотношений популяций на дендрограмме выявляет шорский и южно-алтайский кластеры при обособленном положении прочих изученных популяций; тубалары присоединяются не к северным, а к южным алтайцам, что согласуется с современными данными лингвистики. Этно-территориальные объединения, известные как «северные алтайцы» и «южные алтайцы» оказались генетически гетерогенными. Средняя величина гетерогенности у народов Алтая значительно превышает значения этого показателя, характерные для народов Европы. Например, челканцы, кумандинцы и тубалары, объединяемые как «северные алтайцы», генетически различаются настолько, что для каждой из этих популяций характерны разные мажорные гаплогруппы, составляющие половину их генофонда. Эти ярко выраженные генетические различия между популяциями, обладающих самоназваниями, указывают на целесообразность повышения их популяционного «ранга» до уровня малых народов.
Выводы: Выявлены этногенетические связи населения Алтая с различными регионами Евразии: западноевразийское, центральноазиатское и североазиатское («сибирское») направления потока генов. В пределах Алтая с севера на юг возрастает частота «монголоидных» гаплогрупп и увеличивается разнообразие спектра вариантов Y хромосомы. Однако межпопуляционные различия максимальны среди северных алтайцев, что может служить важным аргументом в пользу рассмотрения составляющих их популяций в качестве самостоятельных этнических (а не субэтнических) групп.
Татарчук Й., Асенкевич Р. Сезонные изменения состава тела и некоторых двигательных способностей студенток Университета Зеленой Гуры (стр. 37)
Цель исследования состояла в определении сезонной изменчивости соматических и двигательных характеристик у студенток университета Зеленой Гуры в течение академического года.
Материал и методы. В течение 2007/2008 учебного года трижды было проведено обследование группы из 175 студенток Университета Зеленой Гуры. Все обследуемые студентки были польского происхождения и родились в Польше. Их средний возраст в начале обследования составил 19.6 года. Тесты проводились в течение года в следующие периоды: октябрь 2007 года (осень); февраль 2008 года (зима); май 2008 года (весна). Измеряли длину и вес тела, вычисляли индекс Рорера, поверхность тела, жировую и тощую массу тела (ТМТ), количество воды. Состав тела определяли с помощью метода биоимпедансометрии (БИА) анализатором RJL (четырехполярная модель Акерна). Двигательные характеристики оценивали с помощью различных тестов по методу С. Пилича [Pilicz, 1971]: ловкость оценивалась с помощью тройного «челночного» бега; прыгучесть с помощью прыжка в длину с места; динамическая сила верхних конечностей с помощью броска мяча над головой (для женщин вес мяча 2 кг, для мужчин – 3 кг); выносливость измеряли тестом Берпи; скоростные качества – по времени выполнения 20 приседаний; гибкость – глубиной наклона вперед; статическую силу правой и левой кисти – с помощью динамометрии. Вышеописанные тесты обычно используются как часть общих тестов физических способностей. Их надежность и аккуратность были неоднократно подтверждены рядом исследователей [Denisiuk, Milicerowa, 1969; Drozdowski, 1965]. Собранные материалы были проанализированы с помощью программы STATISTICA 8.0 для Windows 2000.
Результаты и обсуждение. В результате анализа выявлено, что вес тела и жировая ткань достигали наибольших значений зимой. Весной максимального развития достигали вода и ТМТ. Осенью большинство соматических характеристик имели средние или низкие значения. Что касается двигательных способностей, то в этом случае результаты были однозначными: наивысшие значения наблюдались у студенток осенью и минимальные – весной. Зимой результаты двигательных тестов были средними. Полученные выводы имеют большое практическое значение, так как дают основание считать, что любое тестирование или измерения во время занятий по физическому воспитанию должны проводиться либо осенью (октябрь – ноябрь) либо весной (апрель – май).
Ключевые слова: физическая антропология, физическое воспитание, длина тела, вес тела, состав тела, двигательные характеристики, сезонные изменения, польские студентки
Кокоба Е.Г., Чижикова Т.П., Смирнова Н.С., Квициния П.К. Возрастная изменчивость соматических характеристик абхазов, обследованных с десятилетним интервалом (1980 г. и 1990 г.) (стр. 47)
В статье проанализированы соматические характеристики сельского населения абхазов, обследованных в 1980 г. (940 человек) и 1990 г. (500 человек). Соматический материал 1990 г. был собран Т.П. Чижиковой и Е.Г. Кокоба. Сравниваются возрастные группы с десятилетним интервалом. Для каждой из когорт двух обследований представлены основные биометрические характеристики. Программа морфологического обследования включала 32 измерительных признака (длину и массу тела, продольные и обхватные размеры, жировые складки на теле и конечностях) и расчетные показатели количества подкожного и всего жира (по Матейке), показатель обезжиренной массы тела. Проведены продольно-поперечные сравнения возрастных когорт двух моментов обследования. Определена статистическая достоверность различий между средними арифметическими значениями признаков по возрастным группами двух измерений с помощью t-критерия Стьюдента. Для проверки гипотезы достоверности различий между одновозрастными когортами встречаемости доли конституциональных типов использовалось ?- преобразование Фишера.
Средние арифметические значения по длине тела всегда больше в группах 1990 г. обследования, хотя статистически достоверных различий не выявлено кроме возрастной группы 40–49 лет, для которых и между мужчинами и между женщинами двух обследований выявлены статистически достоверные различия (р<0.05). Истинно возрастные изменения, определенные по различиям средних значений длины тела между группами двух обследований по одному году рождения, всегда меньше, чем между одновозрастными группами поперечного исследования. В мужских группах средние значения длины тела в старших возрастах различаются больше, чем в женских группах.
Через десять лет между одновозрастными группами по средним значениям массы тела обнаружены статистически значимые различия (р<0.001) в группах 20–29 лет и у мужчин, и у женщин. По обхвату груди различия между одновозрастными группами 1980 и 1990 г. обследований статистически достоверны только для мужских групп 20–29 лет (р<0.05).
Средние арифметические значения по обхвату груди несколько больше в исследовании 1990 г. в группах мужчин всех возрастных групп, а у женщин – меньше. Признаки, связанные с жировым компонентом не выявили явных различий в отличие от характеристик по обезжиренной массе тела.
Новое поколение мужчин в возрасте 20–29 лет несколько выше, имеют большую массу тела и обхват груди и отличаются средними значениями обезжиренной массы тела. Женщины возрастной группы 20–29 лет на 2 см выше, чем их сверстницы по данным 1980 года, обладают большей массой тела, но меньшими характеристиками обхватных размеров и количества жирового компонента при больших значениях обезжиренной массы тела.
По всем рассмотренным признакам большее количество достоверно различающихся характеристик обнаружено для мужских групп. Среди всех возрастных групп обоих обследований наибольшее количество значимых различий по всем признакам отмечено у абхазок в когорте 20–29 лет. Ни по одному соматическому признаку для мужчин и женщин когорты 70–79 лет не выявлено статистически значимых различий.
По результатам обоих обследований характерными соматотипами абхазов можно считать мускульный тип и переходные к нему у мужчин и стенопластический и мезопластический типы у женщин. Крайние варианты – астенизация и ожирение встречаются у абхазов крайне редко.
Анализ абсолютных, относительных и качественных возрастных характеристик сомы у абхазов обследований 1980 и 1990 г., а также их динамики позволил установить практически стабильный морфологический статус абхазов.
Ключевые слова: физическая антропология, длина тела, масса тела, обхват груди, жировой компонент, абхазы, возрастные группы с десятилетним интервалом, соматические характеристики, продольно-поперечный метод, тип телосложения, возрастная динамика сомы
Лавряшина М.Б., Ульянова М.В., Толочко Т.А., Балаганская О.А., Романов А.Г., Балановская Е.В. Шорцы: сходство и различие территориальных групп по данным фонда фамилий и аутосомных ДНК маркеров (стр. 66)
С целью изучения уровня консолидации и подразделенности тюркоязычного коренного народа Южной Сибири – шорцев – проведен анализ структуры генофондов шорцев в пределах их территориальных групп. Обследованием охвачены абаканские шорцы Таштыпского района Республики Хакасия, горные шорцы Таштагольского района Кемеровской области, а также локальные сель¬ские субпопуляции горных шорцев: усть-анзасские, усть-кабырзинские и кызыл-шорские шорцы. Оценка подразделенности шорского этноса проведена с привлечением квазигенетических маркеров – фамилий и аутосомных ДНК маркеров: CCR2Val64Ile; CCR5del32; ALU: ACE1, TPA25, A25, PV92, ApoA1, B65, F13B.
Источником информации для проведения фамильного анализа послужили записи похозяйственных книг Матурского и Таштыпского сельских советов Таштыпского района Республики Хакасия (абаканские шорцы), Усть-Анзасского, Усть-Кабырзинского и Кызыл-Шорского территориальных управлений Таштагольского района Кемеровской области (горные шорцы). Исследовались записи за три временных интервала (1940–1950 гг., 1970–1973 гг., 2000–2010 гг.), что соответствует трем непересекающимся поколениям шорцев. Суммарный объем собранных данных составил 249 фамилий у 8107 человек. На основе частот фамилий по методу Нея рассчитывались генетические дистанции (d) между поколениями для каждой субпопуляции шорцев. Сходство исследованных субпопуляций друг с другом оценивалось с использованием коэффициента родства по изонимии (Ri).
Аутосомные ДНК маркеры генотипировали по единой панели методом ПЦР в 197 образцах ДНК шорцев. 159 образцов принадлежали горным шорцам, а 38 – абаканским шорцам. На основе частот аллелей по методу Нея рассчитывались генетические дистанции (d) между шорскими субпопуляциями. Выраженность межпопуляционных различий на разных уровнях популяционной иерархии – шорцы Южной Сибири; территориальные группы абаканских и горных шорцев; локальные субпопуляции горных шорцев – оценивали с помощью показателя межпопуляционных различий Gst.
Полученные результаты фамильного анализа в трех поколениях шорцев (1940, 1970, 2000 гг.) отражают рост во всех шорских субпопуляциях индекса миграций (v) и коэффициента родства по изонимии (Ri). Рассчитанные по частотам фамилий генетические дистанции (d) между поколениями шорцев в пределах локальных субпопуляций свидетельствуют об изменении популяционно-генетической структуры шорцев. Данные исследования ДНК-маркеров характеризуют подразделенность популяции шорцев Южной Сибири (Gst = 1.21%), демонстрируют своеобразие генофонда абаканских шорцев (d = 0.375) и отражают сохраняющуюся подразделенность (0.0079 ‹ d ‹ 0.0414) популяции горных шорцев, что должно учитываться при проведении исследований данного этноса.
Сухомлинов А.С., Туткувене Я. Исследование физического развития литовских детей: оценка метода анализа амбулаторных карт (продольное ретроспективное исследование, 1990-2008) (стр. 78)
Введение. Метод анализа амбулаторных карт является одним из способов получения информации о морфологических характеристиках ребенка на протяжении всего его развития, а также о некоторых факторах, влияющих на его рост. Главными преимуществами применения данного метода исследования являются возможность за короткий период времени получить значительное количество лонгитудинальных данных, а также его относительно низкая себестоимость. В сочетании с отмечаемой многими авторами точностью измерения детей метод анализа амбулаторных карт является прекрасной альтернативой классическим методам сбора данных, применя¬емым в ауксологии. Целью данного исследования мы ставим выяснение, от чего зависит периодичность профилактических посещений ребенком поликлиники и, как следствие, частота измерений его морфологических параметров.
Материалы и методы. Всего были обработаны 1535 амбулаторных карт детей, рожденных в 1990 году. Для исследования роста литовских детей с момента рождения до достижения ими 18 лет были выбраны три крупнейшие поликлиники города Вильнюса (Антакальне, Центро и Шешкинес) и пять филиалов центральной поликлиники Вильнюсского района (центральный, Йодшиляй, Пагиряй, Рудамина и Скайдишкес). Поскольку данные по Вильнюсу и Вильнюсскому району из-за неоднородности этнического и социального состава его населения представляют собой общую картину страны, выводы нашего исследования смогут быть применимы в целом к Литве. Собранные данные включают в себя некоторые морфологические показатели детей с рождения до достижения ими 18 лет (рост, вес, обхваты головы и груди), а также некоторые данные о родителях ребенка, составе семьи, бытовых условиях, акушерском анамнезе, беременности и родах.
Результаты. Нами установлено, что количество измерений детей зависит в первую очередь от их возраста. Оно достигает максимальных значений (до 80-90%) в первые месяцы жизни, в возрасте одного года, семи лет и в подростковый период (с тринадцатого года жизни), то есть в критические периоды роста. Минимальные значения наблюдаются в возрасте 4–5 и особенно 8–11 лет, то есть в наиболее стабильные периоды. На периодичность посещения ребенком поликлиники также влияли его место проживания, расстояние до поликлиники и очередность рождения (вторые дети в семье реже посещали лечебные учреждения, следовательно, по сравнению с первыми детьми, реже проводились и измерения их тел). Пол ребенка, его национальность и социально-экономические факторы не имели влияния на периодичность посещения ребенком поликлиники.
Выводы. Применяя метод анализа амбулаторных карт, стоит иметь в виду некоторые различия по частоте измерений детей различного возраста и планировать объем исследования в зависимости от контингента. Также стоит внимательно подойти к выбору поликлиник для сбора данных, поскольку количество измерений детей зависит как от организации работы в самой поликлинике, так и от географии проживания приписанных к ней пациентов.
Ключевые слова: физическое развитие детей, поликлиника, амбулаторная карта, продольное исследование
Сатаке Т., Хирохара Т., Хаттори К. Опыт построения диаграммы пропорциональности роста на основе измерений длины тела, роста сидя и длины ноги у детей и подростков (стр. 85)
Цель настоящего сообщения заключается в том, чтобы представить возрастные изменения длины тела, роста сидя и длины ноги одновременно на одном графике. Предлагается специальная диаграмма, названная “диаграммой пропорциональности роста», которая включает шкалы для длины тела, роста сидя, длины ноги и соотношения длин нижнего и верхнего сегментов, представленные на одном графике. Описываются возможности практического использования диаграммы.
Ключевые слова: диаграмма пропорциональности роста, длина тела, рост сидя, длина ноги соотношение верхнего и нижнего сегментов
Хроника российской и зарубежной антропологии
Сегеда С.П. В.Д. Дяченко: ученый и личность (стр. 89)
Рассматривается научная деятельность известного ученого В.Д. Дяченко (1924–1996) и его роль в развитии антропологии в Украине. Приведены малоизвестные факты его биографии.
Ключевые слова: антропология, история науки, Московский университет, Украина
Butovskaya M.L., Veselovskaya E.V., Godina E.Z., (Anisimova) Tretyak A.V., Silaeva L.V. Morphofunctional and personality characteristics of male sportsmen as a model of adaptive sets of traits in paleoreconstructions (p. 4)
Introduction. Adaptation to different living conditions and genetical-automatic processes are the main causes of polytypism and polymorphism in modern human populations. In the evolutionary process biological and social transformations were closely connected with each other.
Materials and Methods. The results of an integrated study of students at Russian University of Physical Culture, Sports and Tourism were used, as well as the materials of investigation of highly qualified sportsmen (youth national team in football and judo). A control group consisted of students from Moscow universities who were not going in for sport. Data were collected in 2006-2008. The sample of sportsmen consisted of 218 males, the control group – of 70 males. The age range varied from 17 to 30 years. The program included anthropometric measurements, body composition characteristics evaluated by bioimpedance analysis (BIA) and the set of psychological characteristics. Body and face measurements were conducted according to the standard techniques used at the Institute of Anthropology, Moscow State University [Bounak, 1941]. Body stature was measured with the anthropometer, and body weight – with the electronic scales. Body mass index has been calculated as a result of these two measurements. In addition length of the 2nd and 4th fingers at both hands were measured according to the technique by J. Manning: from the inner edge of the basal ridge to the finger tip [Manning, 2002]. Each finger has been measured twice, with the average estimate being taken. Finger index has been calculated for each person by dividing an average length of the 2nd finger to an average length of the 4th one.
Results and Discussion. When the combined sample of sportsmen was compared with the non-sportsmen it was shown that the former differed from the latter by the whole set of traits, so-called “masculinity markers”. The sportsmen were more balanced, more self-assured and oriented towards outer success. However they were also more conservative and not inclined to master new experience. The sportsmen were less inclined to venture risks, but at the same time much more aggressive than the controls. It was found that the achievements in different sports might reflect the general level of male adaptation in the concurrent struggle for resources. The obtained results could be interpreted as models of different life strategies of males in paeoanthropological reconstructions.
Khayrullin R.M., Filippova E.N., Butov A.A., Kasterina A.V., Khayrullin F.R., Zerkalova Y.F. Linear dependency of 2:4 digit ratio values in males (p. 16)
Introduction: 2:4 digits ratio or Manning index (MI), the ratio between the length of index and ring fingers is the original morphometric parameters of human hand, according to some views, correlated with prenatal testosterone levels, programming, along with the length of the fingers, brain development and related behaviors. A number of studies contain an uncritical interpretation of this morphometric parameter. This casts doubt on the diagnostic value of the average values of the index in different groups of people.
The purpose of this paper was to study the MI values in a group of 477 males aged 15–49 years, homogeneous in ethnic composition, the territory of residence and social characteristics.
From the results it follows that the dispersion of the resulting variability in the length of the ring finger on the same side as well as on the opposite side is much lower than its dispersion, due to variability in the index finger length. The overall variability of MI much greater depends on the length of the index finger, rather than anonymous finger, despite the large absolute length of the latter. Over 60% of the variability of index finger lengths is due to the correlative variation of ring finger length and vice versa. Varying component is small in value – about 10% (+5% to –5%) of the MI in 80% of persons with the difference in the length of the fingers of no more than 4 mm. Accordingly, the authors believe that the average value of the index can be adequately replaced by constant values of equations of the linear dependence obtained by the method of graphic models of smoothing the surface. For the left hand, it is 0.973 for the right hand – 0.988. It is shown that different hand types, ulnar (male) or radial (feminine), determine only about 30% of the variance of MI. The authors believe that the growth of bones in both pre-and postnatal development, is determined not only by the level of prenatal or postnatal testosterone. It is known that the invariant growth of hand bones, especially those of the middle and distal phalanges, continues in men of 70–79 years of age. Thus, the growth of tubular hand bones, uneven across its rays, throughout ontogeny can cause significant fluctuations in the values of different morphometric indices, including MI.
Conclusion: It is considered that a reliable judgment about the level of prenatal testosterone and the degree of masculinization effects on fetal brain by the digit ratio is unlikely.
Key words: hand morphology, fingers biometrics, digit ratio, bio-information models
Balaganskaya O.A., Lavryashina M.B., Kuznetchova M.A., Romanov A.G., Dibirova Kh.D., Frolova S.A., Kuznetchova M.A., Zakharova T.A., Baranova E.E., Teuchezh I.E.,
Romashkina M.V., Sabitov Zh., Tajigulova I., Nymadawa P., Balanovska E.V., Balanovsky O.P. Gene pool of the Altay ethnic groups (from Russia, Kazakhstan, and Mongolia)
analyzed by the Y chromosomal markers (p. 25)
Aim: This study aims to analyze the gene pool structure of the Altay populations by using the standardized panel of the Y chromosomal SNPs. Comparisons with the surrounding populations should reveal the main directions of the gene flow. It is important to cover local and tribal populations, rather than large aggregate groups, which allows estimation of the genetic heterogeneity of these combined groups.
Materials and methods: DNA samples were collected from all principal parts of the indigenous population of the Altay mountains: Chelkans, Kumandins, Tubalars, Telengits, Altay-Kizhi, Mountain and Abakan Shors (Russia), Altay Kazakhs (Kazakhstan), western Khalkh-Mongols and Mongolian minorities from Altay (Mongolia). 805 persons were sampled totally, all gave the informed consent. The average sample size per population was about 90. The applied panel of 40 SNP markers allowed recognizing Y chromosomal sub-haplogroups (genetic variants) with high phylogenetic resolution, thus proving possibility to reveal even smaller differences between gene pools, reflecting peculiarities of their population history.
Results: The Y chromosomal haplogroups R1a1, Q, N1b, N1c1, R1b1b1, and С were shown to be the most typical for Altay populations. Haplogroup R1a1 might indicate the paleo-Caucasoid component of the Altay populations. Haplogroup С has been probably spread later, during the expansion of the Mongolian-speaking Central Asian populations. Siberian haplogroups Q and N1b could be the most ancient component of the Altaian gene pool, tracing the role of paleo-Asian and proto-Uralic populations.
Within Altay the clear geographical trend was identified from the north to the south: the genetic variation increases, the frequency of «Siberian» haplogroups decreases, the frequency of «Central Asian» haplogroups increases and reaches its maximum in Altaian Mongols. The genetic relationship dendrogram demonstrated the Shorian and South Altaian clusters, while other populations found separate places of the plot. Tubalars join South Altaians rather than North Altaians, this finding corresponds with the new linguistic data.
The population groups known as «North Altaians» and «South Altaians» were proved to be highly genetically heterogeneous. Average heterogeneity of Altay sub-populations within aggregate groups was significantly higher than that within European nations. For example, Chelkans, Kumandins and Tubalars, often united as «Northern Altaians» were genetically so different that each population was characterized by separate major haplogroups, reaching 50% of the total gene pool. Such pronounced genetic differences between populations which have self-identification, indicate that their population level could be better described as small ethnic groups.
Conclusions: We revealed the genetic connections between Altay population and different regions of Eurasia: the gene flows from Western Eurasia, Central Asia, and North Asia (Siberia). Within Altay, both the frequency of «Mongoloid» Central Asian haplogroups and the diversity of haplogroup spectrum increased southward, but inter-population differences were highest between North Altaians. This might indicate that their subpopulations should be considered as ethnic (rather than sub-ethnic) groups.
Key words: Y chromosome, Altay ethnic groups, Kazakh, Mongols, gene pool, intra-ethnic variation
Tatarczuk J., Asienkiewicz R. Seasonal changeability of the body composition and selected motor abilities of Zielona Gora University female students (p. 37)
Aim of the research was to determine the seasonal changeability of somatic structures and motor abilities of Zielona Gуra University female students.
Materials and methods. During the academic year 2007/2008 a group of 175 female students of Zielona Gora University was tested. They were all of Polish origin, born in Poland. Their average age at the time preliminary tests were done was 19.6. The tests were conducted during the academic year in the following months: October 2007 (autumn); February 2008 (winter); May 2008 (spring). Height, body mass, the Rohrer’s index, body surface, fat tissues, lean body mass and body water were measured. The body composition was tested with RJL analyzer (tetrapolar Akern model) using the bioimpedance method (BIA). Then motor abilities were tested using various tests, including S. Pilicz’s test [1971]: agility was tested with the triple «envelope» zigzag run; jumping ability was tested with standing long jump; the dynamic power of upper limbs was tested with an overhead medicine ball throw (for females the ball weighed 2 kg and for males 3 kg); endurance was measured with Burpee Test; speed was measured by checking the time of doing 20 knee-bends; suppleness was measured by checking the depth of standing forward bend; the static power of the right and left hand was measured with the dynamometer. The above qualities and the testing methods were selected because they were easily available, easy to conduct and they did not take much time. The applied tests are commonly used as part of general physical ability tests. Their reliability and accuracy had already been verified [Denisiuk, Milicerowa, 1969; Drozdowski, 1965]. Statistical analysis was performed with the package STATISTICA 8.0 for Windows 2000.
Results and Discussion. After the qualitative and quantitative analysis the following conclusions were drawn: As far as the examined somatic structures are concerned, the body mass and fat tissue of the female students were the highest in winter season. In spring their body water and LBM were the highest. In autumn the majority of the somatic qualities were on their medium or lowest level. As far as motor abilities are concerned their seasonal distribution is unequivocal. The motor abilities of the female students reached their highest average values in autumn and the lowest in spring. Winter was the time when the students’ ability was on a medium level in relation to autumn and spring. The results are of high applicability. They lead to the conclusion that any tests and measurements during physical education classes should be conducted in autumn (October-November) or late spring (April-May).
Key words: physical anthropology, physical education, height, weight, body composition, motor abilities, seasonal changes, Polish female university students
Kokoba E.G., Chizhikova T.P., Smirnova N.S., Kvitziniya P.K. Somatic characteristics of the Аbkhazians investigated in two different decades (1980 and 1990) (p. 47)
Somatic characteristics of rural Abkhazians investigated in 1980 (940 individuals) and in 1990 (500 individuals) are analyzed. Somatic material was collected in 1990 by T.P. Chizhikova and E.G. Kokoba and material is presented for each year of the survey over the decades. For each of the cohorts in the two surveys basic biometric characteristics were calculated. Program of morphological examination included 32 measurements (height and weight, segments length measurements, circumferences, skinfolds on trunk and extremities), estimates of the amount of subcutaneous and total body fat [Matiegka, 1921], as well as indicators of fat-free body mass. Semi-longitudinal study comparing age cohorts of two series was carried out. In all analyzed traits female groups reveal fewer differences. Statistical significance of mean differences was calculated with the Student’s T–test.
Mean values for body height are always greater in the groups of the 1990 survey, although no statistically significant differences were found, except for the age group 40–49 years, for which both men and women of the two surveys revealed statistically significant differences (p <0.05). Age-related changes as defined by differences of mean values in height between groups of the two surveys of one birth year are always less than that between the same age groups in a cross-sectional survey. In males the average height at older ages differs more than in women.
Ten years later between the same age groups the average values of body weight revealed statistically significant differences (p <0.001) in groups of 20–29 years for men and women. Also, for the values of chest circumference in two surveys of 1980 and 1990 the differences between the same age groups were statistically significant only for the 20–29 group. Mean values of chest circumference were slightly more in the 1990 study in men of all age groups and less - for women. Traits associated with the fat component revealed no obvious differences, in contrast to the characteristics of fat-free body mass. 20–29 year old males of a new generation are taller, heavier and have average values of fat-free mass. 20–29 year old females are 2 cm higher than their peers of the 1990, have greater weight, but smaller values of circumferences and body fat with the larger values for lean body mass.
In all analyzed traits males revealed more differences. Among all age groups the most significant differences are noted for Abkhazian women in the age cohort of 20–29 years. For both men and women at age of 70–79 years no statistically significant differences were revealed.
Age dynamics is less evident in the second data set. The analysis of absolute, relative and descriptive age characteristics of somatic status of Abkhazians in two data sets, as well as their dynamics shows a stability of morphological type in the Abkhazians.
Key words: Abkhazians, morphology, height, weight, chest circumference, somatic characteristics, semi-longitudinal method, somatotype, age changes, stability of morphological structure
Lavryashina M., Uljanova M., Tolochko T., Balaganskaya O., Pomanov A., Balanovska E. The Shors: similarities and differences between territorial groups according to the surname data and autosomal DNA markers (p. 66)
To study the level of consolidation and subdivision of the Turkic-speaking indigenous group of Southern Siberia – the Shors – we analyzed the structure of gene pools of the Shors within their regional groups. The survey covered Abakan Shors in Tashtyp district of the Republic of Khakassia, mountain Shors of Tashtagol district of Kemerovo region, as well as local rural sub-populations of mountain Shors: Ust-Anzass, Ust-Kabyrzin and Kyzyl-Shor Shors. The assessment of subdivision of the Shor ethnic group was held with the involvement of surnames and autosomal DNA markers: CCR2Val64Ile; CCR5del32; ALU: ACE1, TPA25, A25, PV92, ApoA1, B65, F13B.
The source of information for the analysis was the ancestral records of house books of Matursk and Tashtyp rural councils of Tashtyp district of the Republic of Khakassia (Abakan Shor), Ust-Anzassk, Ust-Kabyrzinsk and Kyzyl-Shor territorial administrations of Tashtagol district of Kemerovo region (the mountain Shors). We studied the records for three time intervals (1940-50, 1970-73, 2000-2010), which correspond to three disjoint generations of the Shors. The total amount of data collected was 249 names of 8107 people. Based on the frequency of surnames, by the method of Nei, genetic distances (d) between generations for each subpopulation of the Shors were calculated. The similarity of the studied subpopulations to each other was evaluated using the coefficient of kinship for isonymy (Ri).
Autosomal DNA markers were genotyped on a single panel by PCR method in 197 DNA samples of the Shors. 159 samples belonged to the mountain Shors, and 38 to Abakan Shors. On the basis of allele frequencies, by the method of Nei, genetic distances (d) between Shor subpopulations were calculated. The level of interpopulation differences at different levels of population hierarchy – the Shors of Southern Siberia, local groups of Abakan and mountain Shors, local sub-population of mountain Shors were assessed with an indicator of interpopulation differences GST. The results of the analysis in the three ancestral generations of the Shors (1940, 1970, 2000) reflect the growth in all subpopulations of the Shor migration index (v) and the kinship coefficient on isonymy (Ri). Genetic distances (d), calculated from the frequencies of surnames between Shors generations within local subpopulations, indicate a change in their population-genetic structure. These DNA markers characterize Shors subdivided population of Southern Siberia (Gst = 1.21%), demonstrate the peculiarity of the gene pool of Abakan Shors (d = 0.375), and reflect the continuing subdivision (0.0079
Key words: Abakan Shors, Mountain Shors, gene pool, DNA markers, population structure, surnames
Short Communications
Suchomlinov A., Tutkuviene J. Physical development of Lithuanian children: the evaluation of personal health records analysis (longitudinal retrospective study, 1990–2008) (p. 78)
Introduction. The analysis of personal health records is one of the ways to receive data about morphological characteristics of a child, as well as the information on the factors that influence his or her growth. The biggest advantages of this method are the possibility to receive big amounts of longitudinal growth data in a short period of time at a low cost. Considering that children’s measurements taken in outpatient clinics are thought to be precise, this way to receive data on children growth is a perfect alternative to classic methods used in auxology. The aim of this study is to investigate which factors are associated with the regularity of children visits to the outpatient clinics.
Material and methods. In total, personal health records of 1535 children born in 1990 were analyzed. To analyze the growth of Lithuanian children from birth till 18 years, three biggest outpatient clinics in Vilnius (Antakalnio, Centro and Seskines) and five branches of the outpatient clinic of Vilnius region (the centre branch, Juodsiliai, Pagiriai, Rudamina and Skaidiskes) were chosen. The growth data of Vilnius and Vilnius region due to the social and ethnic diversity of their inhabitants represent the whole country of Lithuania. The main body size indices (height, weight, circumference of head and chest) and information about parents, family status, living conditions, pregnancy and delivery were recorded and analyzed.
Results. The age of children is the most important factor associated with the regularity of visiting the outpatient clinic. As a result, children during the first months of life and children at the age of 1, 7 years and adolescents (from 13 years of age) were measured most often (80–90%). At the age of 4–5 and especially 8–11 years (during the stable periods of growth) they were measured more rarely. The place of residence, the distance to the outpatient clinic and the ordinal number of a child in the family also had an impact on the regularity of visiting the outpatient clinic (second children in the family were visiting the outpatient clinic more rarely in comparison to the first children hence their measurements were more infrequent). Child’s sex, nationality and socioeconomic status did not have any impact on the regularity of visiting the outpatient clinic.
Conclusions. All the differences depending on age, location of the outpatient clinic, etc. should be kept in mind when using the method of personal health records’ analysis and planning the research of physical development of children.
Key words: physical development of children, outpatient clinic, personal health record, longitudinal study
Satake T., Hirohara T., Hattori K. A chart to summarize growth of stature, sitting height and leg length in children and adolescents: Body Proportion Chart (p. 85)
It is difficult to simultaneously visualize age changes in stature, sitting height and leg length on a single graph. A chart that includes scales for stature, sitting height, leg length and the lower segment-upper segment ratio (LUR) on a single graph is proposed – the Body Proportion Chart. The development and use of the chart is described.
Key words: Body Proportion Chart, sitting height, lower limb length, lower segment-upper segment length ratio
Chronicle of Russian and Foreign Anthropology
Segeda S.P. V.D. Dyachenko as a scientist and a person (p. 89)
The article examines research activities of the famous scholar V.D. Dyachenko (1924–1996) and his role in the development of anthropology in the Ukraine. It describes some unknown facts in his biography.
Key words: anthropology, history of science, Moscow University, Ukraine